Царицыно

Разделы

Главная страница

Публикации

Царицыно

Ваши гравюры я теперь показываю с гордостью моим здешним друзьям, товарищам по искусству и от всех слышу те же возгласы изумления и восторга...» — так писал из Парижа в 1957 году Александр Николаевич Бенуа московскому художнику Николаю Васильевичу Синицыну, благодаря его за присланные авторские линогравюры дворцово-паркового ансамбля Царицыно.

Более 40 лет работает художник над графической летописью Царицына. Созданные им акварели, рисунки, цветные и черно-белые линогравюры хранятся в коллекциях Третьяковской галереи, Русского музея, во многих других российских музеях.

Николай Васильевич считает, что полюбить Царицыно ему помог счастливый случай. Не будь его — деревенский мальчик никогда не открыл бы для себя эту «волшебную страну». Такое разве только в сказках случается. И еще в снах из далекого детства. Однако детство художника было отнюдь не сказочным...

Он был шестнадцатым ребенком, шестым по счету сыном в семье Василия Андреевича Синицына — крестьянина из деревни Иванково Сергиевского уезда Московской губернии. Очень рано мальчик проявил любовь к рисованию. Закончив семилетнюю школу, он поступает учиться в педагогический техникум. Готовили здесь педагогов для сельских школ, в том числе и преподавателей рисования и черчения. Техникум находился на территории бывшей Духовной академии Троице-Сергиевой лавры. В техникуме работали несколько студий: театральная, ИЗО, литературная. Их вели замечательные люди, среди них — писатель Михаил Михайлович Пришвин. В одном классе с Николаем Синицыным учились известный в будущем поэт Виктор Боков, писатель Алексей Мусатов. Общение с ними духовно обогащало.

На занятиях в классах рисовали и писали натюрморты, позировали друг другу. Особенно полюбились Синицыну пленэрные задания ранней весной и осенью, когда рисовали архитектуру лавры. Быть может, тогда и зародилась в нем любовь к русской архитектуре и природе, так органично соседствующей с ней.

С начала 30-х годов, после окончания техникума, Николай Синицын живет в Москве, работает преподавателем рисования в школе № 25 Сокольнического района, одной из лучших школ Москвы того времени, известной своими программами по изобразительному искусству.

Занятия с детьми все больше увлекали Николая Васильевича, наполняли новым содержанием его московскую жизнь. Но оставалась тоска по оставленной им и так любимой природе северной окраины Подмосковья, по весенним разливам рек Трубеж и Дубны, по его малой родине. Маялся, порой места себе не находил в суете московских улиц, хотелось бежать от многолюдья, но не знал куда.

Однажды случайно попал в Царицыно, добирался туда поездом. Показалось, что оно очень далеко от Москвы. Было это в самом начале весны. Зелень на деревьях только еще начинала наклевываться. Первое впечатление художника от дворцово-паркового ансамбля Царицыно: «Розово-зеленый ежик!» Издали это особенно было похоже. Розоватый в дымке кирпич дворцовых построек опушен весенней зеленью. На крышах, в окнах, в проемах разрушенных построек дворцов — всюду прорастали молоденькие деревца, кусты с клейкими весенними листочками.

Летом, когда Николай Васильевич стал постоянно наведываться в Царицыно, увидел его другим, густо заросшим крапивой и высокой травой. Цветовая тональность зелени и красноватых стен дворцов стала иной. Более торжественной, гордой, изысканной, чему способствовала отчетливо читаемая теперь белокаменная вязь узорчатых обрамлений окон, колонок, башенок, арочных перекрытий на фоне красного кирпича стен. Большие деревья перед руинами Большого дворца. Летнее, с белыми облаками в синеве небо над дворцовыми постройками. И что еще осталось в памяти — постоянный шум ветра среди строений и деревьев. От этого шума становилось не по себе. Тревожно. Таинственно. И никого вокруг. Только бродят среди руин и деревьев козы. Их почему-то было много и в самом Царицыне, и на подступах к нему. «Идешь к дворцам Царицына от полотна железной дороги, идешь среди полей поспевающей ржи, лугов и встречаешь одних только коз. Просторно вокруг и тихо. Словно в свои родные места Сергиевского уезда возвращаешься», — вспоминает Николай Васильевич.

В тридцатые годы Царицыно становится для художника прежде всего местом, где «снимается все напряжение, накал московской жизни», и он возвращается в город обновленным. Он еще не рисует здесь. Просто бродит среди дворцового запустения, знакомится с парком, каскадом царицынских прудов, заряжаясь энергией красоты дворцово-паркового ансамбля, неспешно раскрывая для себя и прочитывая страницы его истории.

Первые акварели Царицына Николай Васильевич делает в середине тридцатых годов, но серьезно над этой темой начинает работать в послевоенные годы.

Этому предшествовало важное событие. В 1943 году он знакомится с Анной Петровной Остроумовой-Лебедевой и становится ее учеником. Это знакомство с художницей, пережившей все ужасы блокады Ленинграда, продолжавшей и в трудные годы войны работать над гравюрами и рисунками своего любимого города, много значило в судьбе Синицына. Уроки А.П.Остроумовой-Лебедевой, ее требовательность к творчеству оказываются для Николая Васильевича весьма поучительными. Работы молодого художника претерпевают существенные изменения, наполняясь новым качеством. Это наглядно видно в серии акварелей, графических рисунков и гравюр на тему Царицына. Об этом же свидетельствуют и строки письма Александра Николаевича Бенуа, уже цитировавшиеся нами в начале статьи. Вот их продолжение: «...Какой Вы достойный последователь незабвенной, милой Анны Петровны!! Ваши гравюры изумили меня и всех здешних приятелей, знающих толк в искусстве. Один лист лучше другого. Тонкое, глубоко поэтическое чувство природы Вы соединяете с самой изощренной техникой, между прочим, меня поражает то, что Вам удалось превратить в нечто поистине монументальное и полное возвышенного настроения этот странный агломерат строений, что были воздвигнуты по прихоти царицы в Царицыне. И какое приятное у Вас чувство красок, какой такт в их выборе»...

Николай Васильевич Синицын рассказывает: «Царицыно я полюбил навсегда. Ансамбль его дворцов, парка, прудов казался мне волшебством, очаровывал при каждой встрече. Летняя пора многих лет была отдана Царицыну. Уезжал я рано утром, а возвращался в сумерках. Брал с собой хлеб, яблоки, кружку для воды, акварельные краски, карандаши. И целый день, в любую погоду рисовал. Стал как-то подсчитывать и насчитал больше шестидесяти сюжетов акварелей, рисунков, гравюр на царицынскую тему. Нарезал 148 линолеумных досок. Такое большое их количество определяется тем, что для цветных линогравюр нужно было резать по 3-4 доски. Акварели, рисунки, гравюры царицынские выполнялись мною с перерывами, но всегда как серийный цикл. Фактически всю жизнь рисовал и гравировал Царицыно».

Много рисунков посвящено Большому дворцу в Царицыне. Все они точны, тщательно выполнены. Художник работает в разных техниках: тушь, сангина, карандаш, но больше всего акварелей. Когда дворец изображается панорамно, с заранее облюбованной точки от Фигурного моста, то простор распластанной перед дворцом земли еще больше подчеркивает его монументальность. Так выполнена художником большая акварель дворца в вечернем освещении, тонко прорисованная и свободно залитая затем цветом с преобладанием золотистых и оранжевых тонов.

Выразительна и другая панорамная акварель, изображающая арку галереи Хлебного дома. В этих работах чувствуется влияние А.П.Остроумовой-Лебедевой.

Оперный дом и Малый дворец Екатерины II выполняются художником в технике акварели и перовых рисунков. Сквозь прозрачные мазки акварельных красок дворцовые постройки словно купаются в воздушной среде среди весенних деревьев парка. Но как и на больших панорамных листах, эти дворцовые постройки тонко прорисованы, хорошо вкомпонованы в лист, точны в изображении всех архитектурных деталей. По рисункам, выполненным с натуры в Царицыне, художнику легко было потом резать линолеумные доски, хотя на изготовление каждой такой композиции уходило не менее года. Ответственная, кропотливая и изысканно тонкая это работа.

Фигурный мост и Большой мост через овраг, Виноградные ворота, арка галереи Хлебного дома, Большой дворец. Оперный дом и Малый дворец Екатерины II, павильоны, беседка «Золотой сноп» — все это не однажды рисовалось, писалось Николаем Васильевичем Синицыным, повторялось в новых композиционных решениях, чтобы затем найти выверенную идею большой цветной или «черной» линогравюры. Большинство линолеумных досок с темой «Царицыно» хранятся художником как память о счастливых днях соприкосновения с архитектурой двух великих русских зодчих, В.И.Баженова и М.Ф.Казакова, создавших в XVIII веке прекрасный дворцово-парковый ансамбль на окраине Москвы для императрицы, так и не оценившей по достоинству их труд и вдохновение, ни одного дня не прожившей в этих дворцах. Они превращены в руины. Но с течением времени все меняется. Дворцовый ансамбль Царицына постепенно восстанавливается. Здесь теперь расположен Государственный историко-архитектурный, художественный и ландшафтный музей-заповедник «Царицыно». В трех дворцах ансамбля — Втором Кавалерском корпусе, Оперном доме и Малом дворце Екатерины II развернуты экспозиции из коллекций музея, а в Первом Кавалерском корпусе, где находится дирекция музея, в двух залах на стенах висят линогравюры Н. В.Синицына, подаренные художником музею.

© 2004-2024 AVTK.RU. Поддержка сайта: +7 495 7950139 в тональном режиме 271761
Копирование материалов разрешено при условии активной ссылки.